Любовь к женщине всегда бывает плодотворной для мужчины, какой бы она ни была, даже если она дает только лишь страдания ив них есть, как ни странно, много ценного.
Петров был счастлив. Словно открылось второе дыхание: появилась порхающая легкость в движениях, мыслях и поступках. Он отпустил служебную машину у здания городской администрации и проводил ее взглядом, пока она не скрылась за углом. Затем неожиданно развернулся от служебных дверей и пошел через улицу к ближайшему магазину. Там купил бутылку ликера, коробку конфет, три ярко-алые гвоздички и, поймав такси, поехал домой.
Неприятный сюрприз.
"Вот Наташенька обрадуется! Наверное, не ждет меня так рано", размышлял Петров, воодушевленный неожиданным решением вернуться домой пораньше. Тихо открыв квартиру своим ключом, не выпуская из рук покупки, он из прихожей заглянул в примыкающую к ней комнату, которая была ярко освещена послеполуденным солнцем. Сначала ему показалось, что там никого нет. Однако мгновение спустя он заметил какое-то движение на висевшем на противоположной стене большом зеркале. Ужас сковал его ледяным панцирем. В зеркале отражалась невидимая от входа кровать, а на ней его обнаженная жена с незнакомым мужчиной. Лишь секунду он задержал на них свой испуганный взор, затем попятился к двери и бесшумно прикрыл ее. Спускаясь по лестнице, он остановился у мусоропровода и препроводил туда цветы и вино вместе с коробкой конфет.
Недобрые воспоминания.
Пройдя три квартала пешком, он зашел в небольшой ресторанчик, уселся за столик у окна и сделал заказ. Налив водку в большой фужер, он тянул ее медленно, не ощущая горечи, задумчиво при этом ковыряя вилкой в соленых грибочках. Воспоминания роились и гудели в его голове, словно встревоженный осиный рой. Два года назад его жена, с которой он прожил, почти семь лет, неожиданно заявила ему, что хотела бы пожить с ним какое-то время раздельно. И ушла... Петров, горячо и искренне любивший ее, затосковал необыкновенно. Он просил, умолял ее вернуться, но все было напрасно. И вот тогда он решился на последний, отчаянный шаг.
За помощью к колдуну.
Будучи в Москве по служебным делам, он купил несколько газет, названиями своими манящих в таинственный мир магии, и, выбрав наугад телефон, позвонил и записался на прием к колдуну. Испытывая при этом не только неловкость, стыд, но и странное ощущение какой-то необъяснимой боязни, он шел на встречу с нечистой силой приниженным и оскорбленным.
Колдун оказался самым что ни на есть обыкновенным мужичком: с широким русским лицом, спокойными умными глазами, среднего роста, крепкого телосложения, лет под шестьдесят. Внимательно выслушав Петрова, он неожиданно спросил:
Э, милый! Да надо ли тебе это?
Петров опешил:
Именно надо! Необходимо! Я за помощью сюда пришел!
Приворожить-то я, конечно, ее могу, вернется, а вот как дальше жить будете, и долго ли это мне не ведомо. Вот моя приятельница, коллега так сказать, четыре раза себе мужей привораживала. И что? Все равно все разбежались от нее. Сейчас махнула рукой, живет одна.
Так зачем же вы этим занимаетесь?
А как же? Жить-то как-то надо... И, главное, хочется быть полезным людям. Хоть одному из десяти, а большую нужду снести поможешь. Параличом разбитый встанет, глухой услышит, незрячий прозреет. А привороты, заговоры это дело особое, кто знает, пойдут ли впрок...
Но ведь они действуют?
Верно, действуют. Но уж что дальше будет это на вашей совести.
Согласен, Пусть только вернется.
На том и сговорились.
Скорое возвращение.
Не прошло и двух недель, как в доме Петрова раздался телефонный звонок.
Саша, Сашенька! в то же мгновение узнал он родной голос жены, захлебывающийся слезами. Приезжай! Пожалуйста, приезжай! Мне плохо!
Наташа была в отчаянии. Будто злая судьба, так долго обходившая ее стороной, стала вдруг ее неразлучной спутницей: угнали машину, обокрали квартиру, умерла любимая собака. Растерянная, подавленная, почти на грани психического срыва, она непрерывно повторяла:
Кроме тебя, у меня никого нет! Не на кого положиться, не на кого надеяться! Без тебя я не смогу жить! Сашенька, приезжай! "Сработало..." растерянно и обрадованно одновременно подумал Петров. И побежали, сменяя друг друга, наполненные светлой радостью, пожалуй, самые счастливые дни в его жизни. Правда, он чувствовал все чаще и чаще едва уловимые изменения в настроении Наташи. Какая-то отвлеченность от реальности, взгляд, устремленный в никуда, мимо него, запоздалый ответ на вопрос, легкая раздражительность... Они стали намного реже, чем прежде, разговаривать друг с другом, хотя холодности в их отношениях пока не ощущалось. Ну, в общем-то мелочи...
В городском парке.
Пить больше не хотелось. Не спеша ступая по узким тропинкам городского парка, он никак не мог решить, как быть дальше. Расстаться с женой? Но ведь он сделал все возможное, чтобы она вернулась! Но она ему неверна... А кто, собственно, обещал ему ее верность? Колдун? Нет, напротив, он предупредил, что их будущее ему неподвластно. Наташа? Она также никогда не обещала ему свою верность. Любит ли он Наташу? Конечно! Но насколько сильно? Да и вообще способен ли он поступиться собственной гордостью ради любви?.. Вопросы, вопросы, на которые нелегко найти ответы.
Время рабочего дня уже давно закончилось, пора было возвращаться домой. Уже у самого парадного подъезда пришло решение: "Взялся за гуж не говори, что не дюж". Пусть Наташа сама даст знать, как быть.
Печаль в глазах.
Открыв на его звонок дверь, супруга чмокнула Петрова в щеку и поспешила на кухню.
Чуть-чуть не успела с ужином к твоему приходу, донеслось до него уже оттуда.
Вымыв руки и усевшись за стол, Петров настороженно и с ожиданием следил за женой, хлопотавшей у плиты.
Знаешь ли, Сашенька, ласково щебетала Наташа, какое-то сегодня праздное и расслабленное состояние было у меня всю первую половину дня. Даже прилегла и уснула, хотя ты знаешь, я никогда не сплю днем. Проснулась, приняла ванну и сейчас удивительно хорошо себя чувствую. Вот, правда, чуть с ужином припозднилась. Зато приготовила твои любимые котлетки: с лучком, чесночком, перчиком. И картошечку пожарила, как ты любишь, с корочкой. Может, рюмочку хочешь?
Нет, не хочется, тихо ответил Петров.
У тебя случилось что?
Да нет, Наташа, все в порядке. Только вот устал немного...
А печаль навсегда уже поселилась в его потяжелевшем взгляде.